14794
28
Многие, наверное, знакомы с книжкой советского детского писателя Николая Носова "Незнайка на Луне". Но увлекательное повествование о приключениях коротышки Незнайки и его друзей на Луне не было бы настолько колоритным без прекрасных иллюстраций художника Генриха Оскаровича Валька.
Генрих Вальк (31 мая 1918, с. Кимры, Тверская губерния — 1998, Москва), в то время штатный сотрудник журнала "Крокодил", принял эстафету от другого художника, Алексея Лаптева, когда необходимо было начинать работу над третьей частью книжек про Незнайку и его друзей. Взяв за основу образы коротышек, разработанные Лаптевым, Вальк придал им большую графическую строгость, отдав предпочтение практически чистой линии, дополняя его заливками и прекрасными фактурными штриховками. Богатый внутренний мир коротышек автор иллюстраций передает с помощью живой мимики персонажей, их поз, демонстрируя тенденции к карикатурности.
×
Ссылки по теме:
- Про Новый год в картинках
- 30 позитивных картинок, которые скрасят ваш рабочий день
- 35 позитивных картинок, которые скрасят ваш рабочий день
- 30 позитивных картинок, которые скрасят понедельник
- 30 позитивных картинок, которые скрасят ваш рабочий день
Новости партнёров
реклама
-Не ФИГЛЕМ а МИГЛЕМ!!!!!!!!!!!!! Вы имеете дело с полицией Луны! Здесь вам не шуточки!
У меня каким то чудом сохранилась книжка именно с такими картинками.
Слушал с раскрытым ртом....
Смотрите, смотрите, овечки! Честное слово, овечки, чтоб мне провалиться на месте! Какие миленькие! А вон коза! Смотрите, коза! Да что же вы не смотрите? <...>
Вцепившись в рукав господина Крабса, он некоторое время молча тряс его руку, после чего закричал прямо в ухо:
Гуси! Гуси!
Читатель Сарданапал.
Сообщенные читателями сведения оказались весьма ценными для полиции, которая тут же приняла ряд необходимых мер. Однако наибольшее внимание полиции привлекло письмо, в котором некий Сарданапал заявлял во всеуслышание, будто деньги похитили сами полицейские. Это заявление показалось полицейскому комиссару Пшиглю крайне оскорбительным, и он сказал, что не успокоится до тех пор, пока не засадит этого Сарданапала в кутузку.
Приказав подать ему адресную книгу, Пшигль принялся ее листать и был до крайности удивлен, что не обнаружил в ней ни одного коротышки по имени Сарданапал.
Фамилия явно вымышлена, сказал Пшигль, но для полиции это не может служить препятствием.
Явившись к редактору газеты, в которой было опубликовано это оскорбительное послание, Пшигль приказал предъявить подлинник письма, надеясь, что по штемпелю на конверте ему удастся установить, откуда письмо было послано. Письмо тут же нашли, но на его конверте не оказалось никакого штемпеля. Сотрудник, работавший в отделе писем, вспомнил, что письмо было получено не по почте: его принес какой-то незнакомый субъект. На вопрос Пшигля, как выглядел этот субъект, сотрудник вспомнил лишь то, что он был лысый.
Ах, вот что! воскликнул Пшигль. Так он, значит, был лысый? Для полиции этих сведений вполне достаточно. Не пройдет и трех дней, как этот лысый будет у нас в руках!
Начались поголовные аресты всех лысых. На улице очень часто можно было наблюдать, как полицейский подходил к ни в чем не повинному коротышке и, приказав снять шляпу, изо всех сил дергал за волосы. Если коротышка вопил от боли, полицейский отпускал его; если же коротышка терпел боль молча, полицейский подозревал, что перед ним лысый, скрывший свою лысину под искусно сделанным париком, и отправлял его на допрос в полицию.
В те дни полицейское управление работало с утра до ночи. Полицейский комиссар Пшигль с четырьмя своими помощниками Диглем, Гиглем, Спиглем и Псиглем непрерывно допрашивали прибывших со всех сторон городских лысых. Если несчастный лысенький коротышка не мог доказать, где он находился в момент ограбления банка, его тут же сажали в кутузку. Это было абсолютно ни с чем не сообразно, так как лысые подозревались вовсе не в ограблении банка, а лишь в том, что один из них написал это нелепое оскорбительное письмо.
И тут мой сокурсник говорить: "Есть же прекрасный общедоступный учебник по капитализму - "Незнайка на Луне"! Там всё написано!" И, надо сказать, оказался совершенно прав...